Меж тем нечестивый остикан, упорно продолжая осаду крепости Ернджак, не удалялся оттуда до тех пор, пока не занял, не захватил её посредством тайного предательства. Им были отворены врата погибели обитателей [крепости], многие из коих были отданы в пищу многоубивающему мечу, а прочие были угнаны этими жестоконравными содомитянами в полон. Там, в крепости, были захвачены в плен и увезены в Двин славная и блаженная средь жен, благочестивая и премудрая мать Смбата, ишхана Сюника, и благочестивая его жена с грудным младенцем своим, а также жена его брата Саака, тэра Сюника, которые содержались там в заключении в жестоких лишениях и мучениях, чтобы нельзя было понять, кто из них госпожа, а кто служанка. И те, кого до этого оберегали и холили на их тронах, ныне трудами рук своих удовлетворяли душеспасительные свои нужды, ибо богатства их отняли, украшения и убранство их домов расхитили, а во дворцах их слышались крики и рыдания, стенания и громкие вопли.
Когда весть о бедствии достигла ушей достойного ишхана Смбата и брата его Саака, одного – в пределах Васпуракана, а другого – в пределах Гугарка, они неустрашимо принялись снаряжать воинов, чтобы двинуться на врага и освободить свои полоненные семьи. Однако им не удалось быстро снарядить отряды воинов и подоспеть издалека до того, как тех заточили в надёжно охраняемую тюрьму. Там скончались великая княгиня, мать Смбата, и ишхан – сынок его, которых вместе похоронили у врат городской церкви Двина. А жен их увезли в Персию – в Атрпатакан и поместили там в прочной темнице.
Меж тем во времена гонений сын царя Смбата – победоносный и опытный в искусстве ведения боя Ашот проявил в жестоких сражениях необычайную быстроту передвижения, мужество и неустрашимость и всех сверстников своих превзошёл славной доблестью. Ещё до мученической кончины своего отца он, словно с распростёртыми крыльями стремительно несущийся в воздухе орёл, внезапно с тыла нападал на хищных иноплеменников, рассеявшихся в набегах по всему лику земли нашей. Но прежде всего он в течение очень короткого времени отвоевал и завладел всеми подвластными его отцу крепостями, которые захватил остикан. Раз обнаружив в какой-нибудь из них сарацинскую стражу, он предавал её мечу и, укрепив крепость земляными валами, стражей и [снабдив] в изобилии съестными припасами, сам бросался вослед за врагами, туда, где совершали набеги исмаильтянские разбойники. Сердцем совершенно не ведая страха, он вместе с родным братом своим Абасом вёл против врагов войну, почти подобную троянской. Обратив взор к богу, коего в душе имел руководителем, он напал на исмаильтянские войска, что сидели в гаваре Багреванд, и предал их мечу, а с их главного начальника, захваченного в плен, велел [содрать кожу] и повесить в виде бурдюка на стене крепости на лицезрение и во устрашение многим. После этого он двинулся в гавар Ширак и, настигнув войска, что разместились, засели там, их всех предал мечу, а оставшихся [в живых] разогнал, рассеял. Оттуда он снова устремился, словно летя по воздуху, в пределы Гугарка и овладел всеми принадлежавшими ему крепостями. А оттуда, подобно неожиданно захлопывающемуся капкану, он напал на войска агарян, что находились в столице Вирка – Тпхисе; одних отдали там в пищу мечу, а других, из знатных, взяли в плен и в железных оковах заключили в тюрьму, дабы посредством обмена освободить тех христиан, которые попали в руки злого остикана. Захватив там большую добычу, он вернулся в гавар Ташир и, узнав, что и в пещерах глубокого Ахстевского ущелья также укрылись, засели исмаильтянские войска, он отобрал из своего войска двести мужей и, совершив нападение на войско агарян, в невероятно ожесточённом сражении всех их обратил в пищу мечу. С захваченной добычей он вернулся в свой стан и тотчас же отправился к большому другу своему ишхану Гургену, с которым он держал тайный совет об общих заботах, а затем пустился в путь в сторону крепостей Аршаруника. После этого разорители больше не появлялись в подвластных ему землях.
Видя, что Господь благоволит к Ашоту и вспомоществует, и сопутствует ему успех в благих деяниях, царь Вирка, придя в полное при том единодушие и согласие с пожеланиями войска его (Ашота), возложил на него корону и воцарил вместо отца его, признав его заслуживающим достоинства самодержца и предоставив будущее вседержителю Богу.